мысли, заметки, прогнозы...

наставнику «Шинника» было не до праздников. Заставила беспокоиться новость о смене губернатора Ярославской области: вместо большого футбольного болельщика Анатолия Лисицына к власти пришел Сергей Вахруков, отчего будущее новичка Премьер–лиги оказалось под вопросом. С этой темы еженедельник «Футбол» и начал разговор с главным тренером ярославской команды Сергеем ЮРАНОМ.

ЗА БУДУЩЕЕ ОПАСЕНИЙ НЕТ

— До Нового года вы планировали встретиться с новым губернатором. Удалось ли это сделать?
— Когда меняется руководство, не совсем понимаешь, чего ожидать. Конечно, праздники мог провести спокойно, но было некомфортно, тем более что, если ты любишь свое дело, абстрагироваться от всего очень сложно. А губернатора ведь назначили за десять дней до праздников, и для него на первом плане были социальные вопросы. Однако до отъезда на первый сбор нам встретиться удалось. Он сказал, что команда в Ярославле будет. Спросил, что нужно для этого сделать. Думаю, определенность наступит после первого сбора. Тогда и выяснится реальная сумма бюджета. Видно, что с нами общался серьезный человек, который говорит и делает, а не просто виртуально рассуждает.

— Смена власти в крае сильно мешала переговорам с потенциальными новичками «Шинника»?
— Игроки меня знают и доверяют. Думаю, тут сказалось мое слово, что мы будем играть в Премьер–лиге, а не мучиться. Был только один простой вопрос. Меня спрашивали: «Вы остаетесь?» Когда получали положительный ответ, то вопросов больше не возникало. У того же Бояринцева, знаю, в контракте есть пункт, по которому он может в случае моего ухода покинуть «Шинник», пусть и за определенную компенсацию.

— Вы обмолвились, что в межсезонье у вас были предложения возглавить другие клубы. Какие?
— Естественно, названия я не стану озвучивать. Но это были клубы Премьер–лиги.

— Насколько бюджет «Шинника» должен вырасти по сравнению с прошлым сезоном?
— На незначительную сумму, примерно 2—3 млн. Если сравнивать с другими клубами Премьер–лиги, то мы «середнячки».

— Под ваши задачи этого достаточно?
— Всегда хочется большего. Но если ты рационально используешь средства, то всегда можно создать хорошую команду.

— После выборов в России только «Шинник» пострадал от смены власти, в отличие от остальных клубов Премьер–лиги. Получается, расплачиваетесь за успешный прошлый сезон?
— После этого, кстати, многие звонили и намекали, что у меня складывается такая же ситуация, как в Ставрополе, когда мы задачу решили, а губернатор отказался от финансирования «Динамо». Но я парировал тем, что в одну воронку снаряд не может упасть дважды. Честно говоря, у меня нет больших опасений по поводу будущего «Шинника».

— Судя по всему ваш день должен начинаться с чтения политических новостей?
— У меня в Москве, когда выхожу из дома, такое ощущение, что я что–то должен. Должен быть постоянно в тонусе. Мне кажется, вообще политические законы убили футбол в регионах — когда губернаторов назначают, а не выбирают. Любишь ты футбол или нет, электорат сидит на трибунах, а когда идет назначение, то футбольные вопросы необходимо решать по–другому.

— Вам, наверное, уже следовало стать философом, ведь некоторые утверждают, что, когда все хорошо складывается, это настораживает.
— Так считают только слабые люди. Ты должен четко понимать, чего ты в жизни хочешь. Понятно, ничто гладко складываться не будет, но надо пытаться идти к этому, а не думать о том, что, если все так хорошо, значит, скоро будут проблемы.

МЫ ЖИВЕМ. В. КАМЕННОМ ВЕКЕ

— Какие цели будут у «Шинника» в новом сезоне?
— Задачи обычно ставятся после второго сбора. Важно, как пройдут сборы, как команда укомплектуется. Вот в «Роторе» девять человек заболели в прошлом году желтухой, а задача была вернуться в первый дивизион. Конечно, мы будем ставить реальные задачи, а не виртуальные. За место в призерах мы бороться не будем, но если все пойдет по намеченному плану, то мы сможем ориентироваться на попадание в «десятку».

— В конце сезона у «Шинника» были задолженности перед игроками. Удалось ли их погасить?
— Зарплату нам платили день в день, а вот премии во втором круге немного задержали. Уже все погасили, кроме бонуса, который полагался команде за выход в Премьер–лигу. Но там незначительная сумма, поэтому клуб практически все свои обязательства выполнил.

— У «Шинника» есть неплохая база, но должен серьезно реконструироваться стадион. А затраты на это будут равны постройке новой арены. Вас этот момент беспокоит?
— Конечно беспокоит, мы ведь живем в каменном веке. Посмотрите, сколько стадионов у нас соответствует необходимому уровню комфорта. Только «Локомотив». Это проблема всего российского футбола. Пока не будет арен, это будет сказываться и на всем развитии, даже на сборной. Когда мы играли в Европе, 60—70 процентов игроков были адаптированы к 50–тысячникам, заполненным до отказа и создающим футбольную атмосферу. А сейчас почти вся наша сборная играет в России. И когда футболисты после Владивостока, не в обиду ему будет сказано, выходят на арену вроде «Уэмбли», они волей–неволей «плывут». Конечно, мне хочется, чтобы в Ярославле был футбольный стадион — не сверхпомпезный, но арена по элементарным европейским стандартам. Как в Раменском, к примеру.

— Так в Ярославле будут строить новую арену?
— Пока не знаю. Там не могут определиться. Вроде Ярославль подпадает под специальную программу РФС, ориентированную на строительство стадионов, чтобы претендовать в будущем на проведение чемпионата Европы. Пока не представляю, как разрешится эта проблема, ведь необходимо серьезное финансирование.

ИНТЕРЕСУЮТ ДЗЮБА. И. ШОАВА

— В чемпионате России существует закономерность: клуб выходит в Премьер–лигу — и значительно меняет состав. Это связано с тем, что уровень футбола в элитном и первом дивизионах так сильно разнится?
— Это не я придумал. В футболе есть правило: при решении задачи повышения в классе, чтобы уверенно стоять на двух ногах, ты должен поменять процентов 45—50 состава на более квалифицированных футболистов. «Шиннику» можно было бы играть этим составом, но гарантий в том, что мы не будем бороться за последние места, нет. Мне хочется, чтобы болельщик приходил и получал удовольствие. Не в моем характере мучиться, просчитывать варианты и считать очки: где я смогу их взять, а где — нет. Кроме того, амбиции же должны быть. Мы не можем выходить на матчи со «Спартаком» и ЦСКА обреченными, а должны играть с ними в футбол, навязывать свою манеру. В связи с этим взяли 8—9 человек новичков.

— Бояринцев — самое громкое приобретение?
— Думаю, да.

— Бурченко, Бочков, Бояринцев и Лазаров — это пока все пополнение «Шинника»?
— Нет, еще Анри Хагуш. Это воспитанник «Спартака», с которым я познакомился, когда работал в этом клубе. Последние два сезона он провел в белорусском БАТЭ. Также на сборе к команде присоединятся Милан Вьештица, Юрис Лайзанс, Дамиан Горавски и капитан сербской «Войводины» Пекарич.

— Чем вас привлек Лазаров, которому уже 31 год, — ведь это солидный возраст?
— А средний возраст «Милана» не подскажете? Года 34, между прочим.

— То есть вы считаете, что Лазаров сопоставим с уровнем «Милана»?
— Но здесь ведь не чемпионат Италии. Он опытный игрок, выступает за сборную, быстрый, много забивает. Поиграл в Турции. Все это о многом говорит. И он подходит под нашу схему. Он может сыграть второго нападающего, левого инсайда, крайнего хавбека: может безболезненно закрыть две–три позиции. 31 год — это у нас много. А вообще это хороший возраст. Можно 2—3 сезона еще провести на хорошем уровне.

— В конце прошлого года ходили слухи о появлении в «Шиннике» Андрея Тихонова. Дым без огня?..
— Нет, я разговаривал с Андреем, и все шло к тому, что он окажется в Ярославле. Но здесь я приветствую Тихонова, у которого появилось предложение стать в Самаре играющим тренером. Мы созвонились, и я сказал, что у меня нет никаких обид, и на его месте я поступил бы точно так же. Думаю, год–два он еще сможет поиграть на достойном уровне.

— Теоретически вы пошли бы на то, чтобы иметь играющего тренера в своем штабе? Не может быть конфликта интересов?
— Конечно, в коллективе должен быть проводник тренерской мысли на поле. Но я не делал Тихонову подобного предложения, потому что у нас тренерский штаб достаточно укомплектован. Такой шаг был бы неправильным по отношению к тем, с кем я работаю. У меня в этой роли может выступить Володя Казаков, у которого еще контракт на год. Я посчитал, что он должен остаться.

— В линии полузащиты у вас в минувшем сезоне выступали Динеев и Павленко. Они вернутся?
— У нас есть предварительная договоренность с Черчесовым на этот счет. Оба едут со «Спартаком» на первый сбор, и все будет зависеть от них. В чисто игровом плане я буду рад за ребят, если они докажут свою силу и Черчесов оставит их в роли первых номеров команды. В ином случае Александр и Олег с удовольствием вернутся в Ярославль.

— Подобная ситуация и с Дзюбой и Шоавой, ведь они тоже рассматриваются в числе потенциальных новичков «Шинника»?
— Да, я хотел забрать Дзюбу, и до сих пор хочу, но это уже зависит не от первого сбора, а от второго и третьего, как и с Шоавой. Правда, после смены губернатора мы переговоры по румыну приостановили. «Спартак» предлагает нам его выкупить, но мы думали взять его в аренду. Все теперь упирается в финансы.

— В ком–то еще из спартаковских игроков вы заинтересованы?
— Да, в Сабитове. Пока он лечится.

— Мы в основном говорим о российских игроках, хотя у вас с выходом в Премьер–лигу появилась возможность докупить легионеров. Это осознанная позиция — укрепляться нашими футболистами?
— Легионера всегда можно пригласить. Но в первую очередь нам нужны российские игроки, и дело не в лимите. Это простой путь: набрать более–менее качественных легионеров. Но я хочу помочь тому же Динееву. Мне хочется, чтобы вызревшая молодежь играла, а не деградировала. Кроме того, на легионеров требуются большие затраты.

— Ваш новичок Горавски — сложный человек.
— А я, когда играл, был легкий? Любая личность в футболе сложная. Ты же не наберешь флегматов, которые за тобой будут ходить гуськом? Это неинтересно. А вот когда есть кому высказать свое мнение — другое дело. Я люблю диалог с игроками, дискуссию, люблю, чтобы они пытались что–то доказывать в какие–то моменты. Понятно, я принимаю решения, но у игроков на уме не должны быть просто зарплата и тренировка. Они должны жить, и их тоже нужно задевать.

— Получается, вы сознательно набираете нескольких человек с трудными характерами?
— Я приглашаю амбициозных людей. На поле нужно выходить мотивированными. Не просто зарплату получить. Есть же еще и премиальные, а чтобы их заработать, нужно умереть, но выиграть.

СО СЛУЦКИМ РАЗГОВАРИВАЛИ ЗА МОЕЙ СПИНОЙ

— Существует такое мнение, что успех молодых специалистов связан с тем, что они не забыли того, чего сами хотели от тренеров, будучи игроками. Так ли это?
— Это немаловажный вопрос, потому что забыть я однозначно должен все, будучи тренером. Но я не должен забывать о том, какой «свитер» я иногда надевал. Иногда бывало, по конспекту одна тренировка, а ты видишь, что настрой у команды иной: по походке игроков это понимаешь. И тогда меняешь все конспекты, проводишь эмоциональную тренировку — раскрепощенную, с шутками–прибаутками. На следующий день получаешь двойной эффект. А мысли, когда ты думаешь как игрок, ты однозначно должен похоронить. Бывает, для тебя некоторые упражнения элементарны, а для кого–то — немного сложные. С точки зрения психологии ты, конечно, чувствуешь себя комфортнее, потому что еще лет 5—6 назад играл.

— Насколько вы оправдываете ожидания своих игроков?
— Думаю, оправдываю, ведь мы оказались на первом месте в первом туре и были на нем до конца сезона. Все–таки мы не попали в «яму» — психологическую или физическую, хотя во втором круге были моменты с той же задержкой премиальных. Но ребята выходили и делали свое дело. Прежде всего в этом и было доверие к тренеру. К тому же — мое доверие к ним. Я рассматриваю их не как гладиаторов, а в первую очередь как людей. Многие подходили, спрашивали, можно ли им на день задержаться, потому что нужно отвезти куда–то семью или встретить ее. Если я видел, что человек адекватно выполнял свою работу, то я всегда шел на уступки. У нас было взаимопонимание.

— Вам уже приходилось принимать жесткие и непопулярные решения?
— Да, было. По ходу сезона убрал двух человек в дубль до конца сезона, они уже уехали.

— Была информация о возможном появлении в «Шиннике» Леонида Слуцкого. Она до вас доходила?
— Доходила. Мало того, генеральный директор клуба Шепель вел с ним переговоры, потому что у нас с этим человеком непростые отношения. Но я знал, что качественно сделал свою работу, о чем сказал бывший губернатор Лисицын, когда всех собрал после сезона. Он заявил, что Юран остается тренером «Шинника» и у него есть карт–бланш на будущий сезон. Понятно, что, когда ты требуешь элементарных вещей — например, чтобы с командой общались, — это руководству не очень приятно.

— А в чем заключались претензии к вам Шепеля?
— У него появилась какая–то ревность, что везде Юран, Юран, Юран…

— То есть ревность от того, что вы стали более публичной фигурой?
— Да нет, я ею всегда и раньше был.

— Получается, Шепель вел переговоры за вашей спиной?
— Да, так и было.

— Не помешает ли это вам в дальнейшей работе?
— Не знаю, но у меня есть своя четкая позиция, четкая футбольная дорога, поэтому я никогда не лезу в финансовые дела клуба. Это полный абсурд, когда этим занимается тренер. А что касается моей команды, штаба, комплектования и селекции, то сюда я никого не пускаю.

— Вы знакомы со спецификой второго и первого дивизионов. С учетом того что главным тренером вы в Премьер–лиге не работали, наверняка появятся новые для вас нюансы?
— Все–таки я работал в «Спартаке», когда его тренировал Чернышов. Пусть не главным, но вообще считается, что выиграть первый дивизион сложнее, чем в Премьер–лиге попасть в зону УЕФА. Многие год назад говорили, что Юран «утонет», давали мне месяц, два, три. Я этих людей «друзьями» своими близкими называю. Я им доказал, что время круговой ситуации в тренерском корпусе среди возрастных специалистов прошло. С уважением к ним отношусь, но приходят уже молодые. Что касается Премьер–лиги, то, если ты знаешь, чего хочешь, то проблем не будет. Ты же 20 лет не в шахматы играл, а выступал в европейских чемпионатах.

— Наверняка ваш тренерский опыт в «Спартаке» будет для вас небесполезен?
— Конечно, не каждому суждено поработать в этой команде, хотя бы и вторым тренером, а также почувствовать особенную атмосферу, болельщиков «Спартака», коллектив игроков. Хотя я, конечно, чего–то не знал и где–то мог вмешаться, чтобы избежать каких–то неприятных моментов.

— Книжки «Как убивали «Спартак» читали?
— Читал. У нас ведь демократия, каждый может выражать свое мнение. В каких–то моментах я согласен, а в каких–то — нет. По отношению к тому же Романцеву. Сколько он выиграл чемпионатов, сборная при нем выходила в финальную часть… Нужно уважать человека, а не выносить на публику, пил он там или не пил. Да, факты есть факты, но по–человечески все это неправильно.

ПРОФЕССИОНАЛИЗМ ПРИХОДИТ В 50 ЛЕТ

— Как отнеслись к идее Леонида Федуна проводить стыковые матчи между клубами Премьер–лиги и первого дивизиона?
— Не нужно ничего проводить. Почему? В футболе одна игра — это лотерея. Ну выйдет команда из первого дивизиона… А насколько соответствует ее бюджет уровню Премьер–лиги? А игроки?..

— Но ведь такой регламент может сподвигнуть клубы первого дивизиона развиваться, или для них это нереально?
— Вы посмотрите на инфраструктуру в первом дивизионе, на поля. Выходишь порой в регби играть. Иногда воды нет горячей, помыться нельзя. На что тут сподвигнуть? Тот же «Спартак» потом будет говорить: что это за поля, стадионы и гостиницы? Да, возможно, «КамАЗ» где–то соответствует, «Терек» в Лермонтове, «Сибирь», «Урал»… Но всем им еще надо работать. А остальные — темный лес. Да, подобные новинки, конечно, способствуют интересу к турниру, но это должно быть подкреплено инфраструктурой. У нас и в Премьер-лиге–то достойных арен не хватает. Можно налепить, конечно, но потом опять придется все обратно возвращать.

— Вам не кажется, что существует большая пропасть между составами фаворитов, у которых за плечами солидные спонсоры, и других команд, отчего последним трудно конкурировать?
— Я здесь не вижу проблем: если деньги есть, пусть их тратят. Я вижу другую проблему: дисбаланс зарплат. Думаю, даже наши ведущие клубы не так просто расстаются с суммами, до которых они сами подняли зарплаты. Мое мнение: президенту РФС и ведущим клубам следует устаканить их уровень. Неприятно, когда Россию рассматривают как денежный мешок. Когда ведешь переговоры и узнают, что ты из России, то автоматически к трансферной стоимости игрока дорисовывают два нуля. Я столкнулся с этим сам, когда летал в Бразилию. Это неприятно. Все–таки мы не последняя футбольная держава в мире. Нельзя, чтобы легионер играл за 2 млн, к примеру, а россиянин — за 400 тысяч. В таком случае сложно управлять коллективом. Иначе российский игрок думает: пусть иностранец за такие деньги и играет, а я чего буду на заднице кататься?

— То есть вы жестко придерживаетесь правила, чтобы у игроков не было сильного разброса в зарплатах?
— Однозначно.

— Бояринцев недавно, ссылаясь на Шаронова, рассказывал, что у Юрана суровый характер. От первого дивизиона закалились?
— Суровый характер у меня проявляется тогда, когда я вижу, что игрок переступает две грани — тренировочный процесс и игры, не важно, какого они статуса — официальные или контрольные. Я тоже люблю шутки, но когда вижу, что игрок это переносит на поле, то меня посещает суровость. Надо профессионально относиться к своим обязанностям.

— Много говорится о некоем русском менталитете: мол, на наших футболистов надо покрикивать.
— Их нужно в тонусе держать, потому что мы еще любители и нам далеко до профессионалов. Как только выстраиваешь профессиональные отношения, проходит месяц–два, и люди теряются. Они думают, что раз уже общаются с тренером, то им все можно. А кричать? Такое бывает, конечно, но это неправильно. Игрокам нужно все доносить через принятые решения. Один раз говорю, во второй — с вещами на выход, будь это Шаронов, Павленко, Степанов. Неприкасаемых в футболе было три человека — Марадона, Яшин и Пеле.

— Говорят, профессионализм к российским игрокам приходит с возрастом. Это действительно так?
— Да, лет в пятьдесят.

— А к вам он когда пришел?
— В меня начал проникать в 21 год, когда я в «Бенфику» попал. Но до конца профессионалом все равно было сложно стать — поздновато.

— Иностранных тренеров, поработавших в России и добившихся результата, как Дэвид Блатт, Этторе Мессина и Джованни Капрара, расстраивает, что в нашей стране отсутствует тренерский коллектив. Почему это так?
— Я не так давно работаю в российском чемпионате, чтобы знать ответ. Но в футболе вроде тренеры общаются. Наверное, не хватает централизованной организации. В Европе подобные вещи организуют федерации. У нас же кого ты соберешь по телефону?

— Вы бы чьи лекции послушали из российских тренеров?
— Семина, Газзаева, Романцева. Почему нет? Они кое–что выигрывали. Меня очень расстраивает, что к нам едут иностранные тренеры — в «Луч», в «Амкар». Это бесит. Здесь уже были иностранцы. Мы же не Финляндия какая–то или Норвегия.

— У вас идет поступательное движение в карьере — второй дивизион, первый, сейчас Премьер–лига. Следующий шаг — сборная России или зарубежный клуб?
— Моя цель — Европа, но для этого нужно доказать свою состоятельность работой в России. Как и футболист, тренер начинает со временем деградировать, если не стремится дальше. Думаю, Романцеву и Газзаеву надо было в свое время уезжать за рубеж. А тренер сборной — это уже другая специфика.

— Вы недавно ездили играть в матче «звезд мира» против команды «легенд английского футбола», где общались со своим бывшим тренером Свен–Ёраном Эрикссоном. В разговоре с ним затрагивали вопрос работы в Европе?
— Нет, хотя он интересовался, где я сейчас. Я рассказал. Он поздравил, сказал, что «мой телефон ты знаешь, если что — обращайся, приезжай на стажировку». У меня и с Бобби Робсоном хорошие отношения.

www.futbol–1960.ru
_________________________
«Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков» (с) В.Высоцкий